Какие поводы могут стать причиной для отказа в выплате по ОСАГО и как правильно оформить ДТП, чтобы не пришлось чинить машину за свой счет, разбирались «Известия».
Число обращений по ОСАГО с признаками мошенничества оставалось практически неизменным весь прошлый год. Только по заявлениям компании «Согаз» в прошлом году был возбуждено 115 уголовных дел, заявили в пресс-службе компании. Мошенники стали активнее использовать приложения и видеорегистраторы, а страховщики усилили бдительность.
В долгих судебных разбирательствах застряла москвичка Ольга О. из-за отказа страховой компании в выплате по ОСАГО. В марте прошлого года 2020 года Nissan Juke Ольги был подрезан на МКАД Mitsubishi Lancer. Как выяснилось позднее, его водитель уходил от столкновения и совершил резкий маневр. Машины соприкоснулись — правое крыло Mitsubishi притерлось к левому крылу автомобиля Ольги.
От удара Juke вылетел в ограждение и основные повреждения получил при ударе об отбойник. У кроссовера оказалась смята вся передняя часть, а у седана — только небольшие потертости на правом боку. Водитель Lancer, по словам Ольги, сразу признал свою вину, но страховая компания факта ДТП и полученных в нем повреждений не признала и заподозрила атомобилистку в мошенничестве.
«По объяснениям, которые записаны в протоколе, автомобилистка утверждала, что машину виновника развернуло и произошло столкновение с ее Juke, но со схемой это утверждение не соотносилось, — рассказала «Известиям» представляющая интересы Ольги О. юрист Анжела Глебова. — Нигде больше, кроме как в этих объяснениях, не было утверждений о том, что машину развернуло. Мы задавали этот вопрос виновнику ДТП, но в объяснениях он ничего на этот счет не указал. Поэтому в последующем суде мы использовали то, что у нас было: схему, которую составили в ГИБДД. Из повреждений автомобилей не было видно, что произошло лобовое столкновение. Приехавшие на место ДТП сотрудники ГИБДД оформили аварию, в протоколе они указали, что водитель Lancer не уступил дорогу, в итоге они соприкоснулись левым и правым крыльями, та начала оттормаживаться и ее занесло в отбойник».
По словам юриста, ее доверительница не имела опыта оформления ДТП, поэтому не смогла оценить некоторые просчеты, которые допустили инспекторы ГИБДД. Так, участники аварии в ожидании сотрудников ГИБДД съехали на обочину. В итоге схему аварии полицейские оформили именно в таком виде — один автомобиль просто стоял за другим, а вот как двигались машины до ДТП и как именно произошла авария, не указали. Кроме того, Ольга О. сделала не так много фотографий с места ДТП, а также самих повреждений и не зафиксировала разбитое после аварии ограждение. Видеорегистраторов в автомобилях тоже не было.
Далее, по словам Глебовой, ее доверительница провела независимую оценку по определению стоимости ремонта. Он составил чуть менее 180 тыс. рублей с учетом износа деталей. Выводы эксперта потерпевшая в ДТП направила в свою страховую компанию для возмещения ущерба. Но, к своему удивлению, получила отказ.
«Страховая компания усомнилась, что такое ДТП вообще произошло, и даже усмотрела признаки мошенничества в действиях моей подзащитной, — рассказала юрист Глебова. — Никаких оснований и доказательств этому не было. В страховой написали заявление по признакам мошеннических действий, и автовладелицу вызвали в полицию для дачи объяснений. Конечно, никаких признаков мошенничества в полиции не нашли».
Параллельно страховая компания инициировала трасологическую экспертизу на основании документов. Согласно выводам эксперта, полученные Nissan Juke повреждения не могли возникнуть в результате указанных обстоятельств ДТП.
«Страховщики ставят под сомнение названные обстоятельства ДТП и предполагают, что повреждения были получены раньше и в деле присутствуют признаки мошенничества. В целом отказ по трасологии — достаточно частое явление у страховых компаний», — уточнила юрист. При этом Глебова подчеркнула: сделать выводы о том, что машина не могла получить указанных повреждений в таком ДТП, на основании материалов дела было просто невозможно. Слишком уж мало информации в них содержалось.
Тогда потерпевшая обратилась к финуполномоченному — согласно законодательству, сразу же идти в суд без соблюдения этой процедуры нельзя. Но и от него получила отказ — после проведения еще одной независимой экспертизы. В итоге Ольга О. обратилась в суд, правда, без больших надежд на успех.
«Мы заказали рецензию независимого эксперта в Москве на проведенное трасологическое исследование (копия есть в распоряжении «Известий»), в Институте судебных экспертиз и криминалистики, — рассказала Глебова. — В выводах говорится об отсутствии в экспертизе сравнительного исследования по характеру деформаций, а также об отсутствии сравнительного исследования направления сил, вызвавших повреждения, и натурного и графического сопоставления. Это считается серьезным нарушением правил проведения независимой экспертизы. В целом к сделанным выводам нельзя было прийти удаленно, без выезда на место ДТП и сопоставления следов, и таким выводам не стоило бы доверять. Это полностью противоречит методикам, одобренным Центробанком. Тем не менее судья опиралась на решение финуполномоченного и результаты второй экспертизы. Правовой оценки рецензии она не дала».
Автомобилистка не рискнула заявлять в суде необходимость повторной экспертизы — если бы и она вдруг подтвердила, что повреждения и обстоятельства ДТП не вяжутся друг с другом, то стоимость услуги опять-таки пришлось бы оплачивать Ольге. А это, в зависимости от географии проведения и квалификации эксперта, дополнительные 50–100 тыс. рублей к уже оплаченным услугам юриста и стоимости рецензии. Второй участник ДТП на финальное слушание не пришел, хотя ранее уже подтверждал, что свою вину полностью признает.
В итоге ключевую роль сыграла именно «удаленная» экспертиза, на основании данных которой суд встал на сторону страховой компании и в выплате истице отказал. Тем не менее Ольга О. намерена защищать свои права.
Попавших в ДТП водителей юрист предупреждает: без подробных фотографий и видео с места аварии и контактных данных свидетелей есть высокий риск оказаться без выплат по ОСАГО. По словам Глебовой, если у страховщиков возникают минимальные сомнения, например, не хватает фотографий, они сразу назначают трасологическую экспертизу — это стандартная практика, на основании которой в дальнейшем можно отказать в выплате. Если страховщику некоторые нестыковки покажутся подозрительными, не исключено, что клиентам придется доказывать, что они не мошенники.
«Еще лучше, если в машине есть регистратор, без него ездить становится просто опасно с учетом разных автоподстав. А ведь есть еще бесконтактные ДТП — когда маневр проехавшего мимо автомобиля приводит к серьезной аварии. При этом виновник может этого даже не заметить. Доказать такую аварию в страховой компании просто невозможно. Например, у водителя уже не новый автомобиль, машину кто-подрезал и уехал, а кончается всё полетом в отбойник: страховая может решить, что так автовладелец просто хочет оплатить себе ремонт», — рассказала Глебова.
Юрист также посоветовала внимательно читать, что указывают в протоколе инспекторы ГИБДД, и не стесняться настаивать на исправлении некорректных формулировок. Что касается схемы, то она должна отражать момент столкновения и широкий перечень всех обстоятельств ДТП, а не просто положение уже съехавших на обочину автомобилей после аварии.
Проанализировав ситуацию со стороны, ведущий юрист Европейской юридической службы Орест Мацала назвал отказ в проведении судебной экспертизы ошибочным.
«Понимаю переживания истца о возложении расходов на ее плечи, но других способов защиты нет. Более того, Гражданский процессуальный кодекс России возлагает обязанность каждой стороны доказать то, на что она ссылается», — поясняет Мацала.
Юрист дал несколько советов о том, какие вопросы ставить перед экспертом, если показания участников ДТП расходятся и до конца все обстоятельства аварии не ясны.
«Учитывая повреждения транспортных участников ДТП, какой должна была быть траектория движения автомобилей, чтобы получить данные повреждения? То есть нужно задать вопрос эксперту таким образом, чтобы он ответил, что определенные траектории движения данных автомобилей могут привести к именно таким повреждениям, пусть даже эти траектории не соответствуют показаниям кого-либо из участников. Далее, рекомендовал бы акцентировать внимание на том, что расхождения в самих показаниях участников ДТП могут быть вызваны стрессовой ситуацией, в которой они оказались. Не помнить всех обстоятельств по ДТП — это естественная психическая реакция. Давил бы на отсутствие специальных технических познаний в области автотехники у пострадавшей. Безусловно, настаивал бы на вызове сотрудников ГИБДД, которые, возможно, подтвердили бы, что рисовали схему со слов участников ДТП и первоначального расположения транспортных средств не видели».
В компании «АльфаСтрахование» корреспонденту «Известий» объяснили: проведенное трасологическое исследование показало, что следов соприкосновения транспортных средств обнаружено не было. Следовательно, это не страховое событие по ОСАГО: подобный ущерб покрывается только программой каско. Взыскивать вред по ДТП нужно с его виновника напрямую.
«В зоне предполагаемого столкновения на поверхности Nissan не было зафиксировано характерных следов динамического контактирования с твердым следообразующим объектом, сопоставимых с геометрическими особенностями Mitsubishi в зоне локализации предполагаемого столкновения. При этом на передней части автомобиля застрахованной во время осмотра были зафиксированы дефекты, характерные для столкновения с твердым, горизонтально ориентированным следообразующим объектом, что характерно для столкновения с барьерным ограждением с места ДТП, присутствующем на фотографиях с места ДТП. Таким образом, факт контактирования двух автомобилей при обстоятельствах, указанных заявителем, не подтвердился. Правомерность данного решения подтвердил суд», — сказали в страховой компании.
